Тебе снится в кошмарах одно единственное имя в списке на повешение - в гробу ты видал эти списки, но Императрица очень любит документировать свою пантократию, и после каждого такого приходится просыпаться в холодном поту за собственным столом, заваленном отчетами с рейдов, справками, свидетельствами и другой юридической хренью, в которой тебе даже необязательно разбираться.
Раз за разом одно и то же - оно заворачивается в гнусный мокрый ком ужаса и жалости к себе и сковывает в паническом оцепенении - ты один в полупустом душном кабинете, на столе перед тобой папка, и ты знаешь наперед, что в ней, но всегда открываешь ее, затаив дыхание. Надеешься увидеть что-то новое?
А потом тебя выплевывает обратно - ты не успеваешь ничего понять; туда, где от получасового беспокойного сна болит поясница, а из-за оставленной в пепельнице сигареты все в дыму; где ты пытаешься убедить себя в том, что это лишь очередной сон, навеянный отходняком.
Спустя время ты уже ни черта не уверен, что не вписывал это имя в блядский список собственной рукой - ты открываешь папку и видишь свой почерк. Одно единственное имя. Срываешься - бросаешь все, чтобы перерыть архивы, нервно искусываешь фильтр пятой подряд сигареты, переворачиваешь вверх дном все судебные материалы, которыми располагаешь - не находишь ничего, но от этого только гаже. Приходится догнаться, лишь бы немного унять навязчивое желание продолжить поиски в другом месте; и тогда все повторяется снова.
Папка. Имя. Список.
Посмотри на себя, ты же едва соображаешь.
Ты ненавидишь это имя - оно жжется, колется, мерещится везде: в чеках, в счетах, в картотеке на каждую букву, в уведомлениях, в чужих разговорах. Ты заменяешь стенографиста, и печатаешь его вместо клички главного подозреваемого, произносишь сквозь плотно сжатые зубы, пока методично расставляешь печати на рапортах - штамп оставляет на бумагах чернильные оттиски, и на каждом - имя.
Ты достаешь сигарету - какая это уже по счету? - зажимаешь ее между губ, закрываешь на полсекунды глаза, а когда открываешь, она тухнет в пепельнице, и ни на одном рапорте не стоит печати. Архивы нетронуты, портсигар почти полон.
На краю стола поверх недельных завалов - папка.